СОЦИАЛЬНЫЕ СЕТИ:

ДОБРО и БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТЬ

19.04.2018 22:07

 

 

 

Добро должно быть… с деньгами

 

Российский бизнес намерен серьезно заняться благотворительностью

 

От спонтанного проявления желания помочь нуждающемуся до перехода в разряд высокотехнологических и инвестиционных процессов проделал путь наш бизнес. Появились так называемые эндаумент-фонды (целевой фонд, предназначенный для использования в некоммерческих целях, как правило, для финансирования организаций образования, медицины, культуры), которые уже не только привлекают пожертвования или дотации, но и создают весь цикл управления средствами для поддержания деятельности образовательных и культурных учреждений, проектов.

Настоящее и будущее благотворительности в нашей стране обсуждали на втором международном форуме «Эндаументы-2018» представители власти, представители эндаумент-фондов и эксперты.

 

От Платона до Сколтеха

 

Деловое пространство Deworkacy бизнес-школы Сколково еле вместило всех желающих, собравшихся на пленарное заседание форума «Эндаументы-2018», который организовали Благотворительный фонд Владимира Потанина и Московская школа управления Сколково. Российскому уху пока еще непривычно название «эндаумент-фонды». Как, впрочем, незнакомым кажется и сочетание «фонды целевых капиталов», обозначающее суть деятельности таких организаций. Однако именно такая форма благотворительности уже хорошо зарекомендовала себя в зарубежных странах.

По сути, это совершенно иная форма организованной филантропии, чем та, которая принята у нас в стране. Фонды организуются под определенные цели и не только привлекают средства из различных источников (государство, бизнес, частные жертвователи), но и инвестируют их через управляющие компании, чтобы обеспечить долгосрочную финансовую стабильность того или иного проекта или учреждения. Классический пример – Фонд Нобеля, благодаря которому поддерживаются лучшие мировые ученые, деятели культуры. Этот фонд в какой-то степени является предтечей распространенных ныне эндаумент-фондов.

Замминистра культуры Александр Журавский предложил взглянуть в историю еще глубже и вспомнить древнегреческого философа Платона, который сделал имущественный взнос в свою академию. «Академия просуществовала 900 или более лет, пока один из византийских императоров ее не закрыл приказным порядком. Можно также вспомнить опыт бабушки Генриха VIII по созданию кафедры богословия в Оксфорде и Кембридже. Это были своего рода прототипы фонда целевого капитала», – напомнил представитель Минкульта.

В общем-то, технология для понимания достаточно простая. Эндаумент-фонд может создаваться как под определенное учреждение образования или культуры, так и под отдельные подразделения и проекты.

И в мире, и в России более половины всех фондов приходится на образовательные проекты.

Россия еще в начале пути, но результаты уже заметны, отметил глава правительства Дмитрий Медведев в приветственной телеграмме участникам форума. «Яркий пример этому – эндаумент-фонды МГИМО, Сколтеха, Санкт-Петербургского государственного университета, Эрмитажа, «Петергофа», Российского академического молодежного театра», – говорится в телеграмме.

Премьер особо подчеркнул, что благодаря эндаументам молодые ученые и талантливые студенты получают финансовую помощь для проведения исследований, а театры, музеи и медицинские учреждения могут воплощать новые проекты и программы.

 

Экономия на налогах и «гражданская гордость»

 

Площадка Сколково была выбрана не случайно, поскольку на сегодняшний день школу поддерживает крупнейший в образовательной сфере фонд целевых капиталов с активами около 2 млрд рублей.

Многообразным оказался и выбор участников пленарной дискуссии. Так, директор Музея современного искусства и фонда Соломона Гуггенхайма Ричард Армстронг рассказал о чрезвычайно интересном для нашей страны американском опыте. Например, в последнее время в России наблюдается бум открытия частных музеев, пояснила модератор сессии, руководитель службы маркетинга и развития бизнеса PwC Светлана Миронюк. И все они существуют на пожертвования конкретных частных лиц. При этом и музей Гуггенхайма еще 30 лет назад так же держался за счет семьи основателей. Перелом в модели, который произошел относительно недавно, полностью изменил систему финансирования учреждения, о чем было интересно узнать российским жертвователям.

По словам Ричарда Армстронга, в среднем на 22% художественные музеи финансируются за счет эндаументов, 15% поступает из публичных источников – местных властей, властей штата или федеральных органов, 11% – это пожертвования частных лиц, от продаж музеи получают 8%, а 7% привлекаются от трастис. Но это средние данные. Фонд Гуггенхайма, например, не привлекает средства от государственных органов и на музей работает 25 различных эндаумент-фондов.

Есть и еще один интересный для России опыт, – мотивация для того, чтобы жертвовать средства. Прежде всего, это возможность сократить налоговые выплаты. И это реально работает.

«В США есть множество маленьких городов, где есть состоятельные семьи, которые могут тратить миллион или несколько на эндаументы. И это, помимо всего, пробуждает в них гражданскую гордость», – сказал представитель фонда Гуггенхайма. Необходимость перехода музеев к новым финансовым моделям и важность использования международного опыта стали темой выступления исполнительного директора ICOM Endowment Fund Бьорна Стенверса, который посоветовал нам менять саму организационную и управленческую модель фондов. Эту же тему в своем обращении к участникам форума затронул и Исполнительный директор Европейского центра фондов (EFC) Джерри Салол. Он отметил, что сейчас перед эндаументами стоят новые вызовы в виде новых технологий, например, блокчейне, криптовалютах, которые несомненно окажут огромное влияние на будущее благотворительности. Кроме того, Салол не сомневается, что уже сейчас все представители эндаументов думают о том, куда инвестировать средства. «Может ли это быть нефть, или исследования по изменению климата, не пора ли переориентировать свои ресурсы и целевые капиталы на новые сферы?».

 

«Русские сезоны возвращаются»

 

Испытав некоторое отставание от зарубежных стран, России в ближайшее время придется не только повторить зарубежный опыт, но и встраиваться в новые условия, которые диктуют свои правила. По мнению Светланы Миронюк, сейчас происходит смена парадигмы деятельности некоммерческих организаций.

«Наши НКО привыкли жить на пожертвования в логике одного года – получил в течение года, потратил, собственно, как это определяет законодательство, закон о благотворительности. Запуск института эндаументов позволяет думать на три-пять и более лет вперед», – обрисовала перспективу модератор форума.

По словам ректора Московской школы управления Сколково Марата Атнашева, проблема с эндаументом стоит очень остро. «Для себя понял, что проекты в России можно делать. Но необходимо создавать институты, а это очень сложная трансформация. И это не слишком быстрый процесс и надо настроиться на знаменитую британскую истину, что для того, чтобы получить хороший газон, его нужно 300 лет постоянно подстригать», – отметил Атнашев.

Директор Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич выступила с обзором, который подтвердил – запрос на эндаумент в России есть, но есть и свои условия, которые сильно отличаются от стран, где развита эта форма благотворительности.

Так, из-за кризиса сначала страдали расходы на национальную экономику и ЖКХ, но когда долги и дефицит региональных бюджетов стали фатальными, то начали резать «социалку». Поэтому потребность в деятельности фондов есть, но реальная возможность развивать эндаументы наблюдаются там, где сконцентрированы значительные финансовые ресурсы.

Из 177 эндаумент-фондов 87 находятся в Москве, 26 – в Санкт-Петербурге, по нескольку фондов есть в Омске, Томске, Перми. В то же время , эндаументы перестали быть чисто столичным явлением, а появляются везде от Калининграда до Владивостока.

Российская статистика не выбивается из общемировых тенденций – большая часть фондов (104) направлена на поддержку образовательных учреждений и проектов. Недаром одними из крупнейших проектов являются фонды Сколтеха и МГИМО. До иностранных коллег им пока, конечно, далеко. Для сравнения: если активы фонда МГИМО составляют 1,5 млрд рублей, то Йельского университета – 1,096 триллионов в рублевом выражении. Аналогичная картина наблюдается и по фондам, поддерживающим культуру. Фонд нью-йоркского музея «Метрополитен» – 152,4 миллиарда в рублевом выражении, а «Эрмитажа» – 0,28 миллиардов.

При этом, в прошлом году в стране появился один из крупнейших эндаументов с активами 2 млрд рублей, который создан для поддержки культурного проекта «Русские сезоны».

Это проект, который реализуется в течение года в одном государстве. В прошлом году крупнейшие культурные институты страны («Эрмитаж», «Третьяковская галерея», Большой и Мариинский театры и т.п.) принимала Япония, в этом – Италия.
А Марат Атнашев, в свою очередь, отметил проблему с развитостью финрынка в России: «Эндаумент без финансового рынка – то же самое, что пытаться вкрутить лампочку при отсутствии электричества. Нужно чтобы он был надежный и стабильный, чтобы валюта раз в пять лет не девальвировалась в 2-3 раза».

 

Государство поддержит благотворительность

 

Государство, в свою очередь, готово пойти навстречу эндаументам. Так, директор департамента стратегического развития и инноваций Минэкономразвития Артем Шадрин рассказал о нескольких инициативах, которые развяжут руки эндаументам в вопросе инвестирования. В частности, речь шла об инициативе Центробанка, связанной с расширением возможностей инвестирования средств целевого капитала в различные активы.

Кроме того, предлагается снять часть жестких ограничений — например, обязательное требование пользоваться услугами управляющей компании в случае, если фонд целевого капитала инвестирует в консервативные инструменты – банковские депозиты и пенсионные фонды, дать налоговые послабления и т.п.

Ольга Мокина

19.04.2018

http://www.stoletie.ru/obschestvo/dobro_dolzhno_byt_s_dengami_175.htm




0
0
0



Комментировать